О поэзии Н. Гумилёва
Вспомнить о замечательном поэте, к тому же сравнительно мало известном, всегда уместно, а весьма своевременный выход в свет сборника его избранных стихотворений дает для этого лишний повод*.
Правда, вызывает удивление небольшая вступительная заметка к сборнику, которая не только крайне поверхностна, но и содержит грубые ошибки и досадные ляпсусы (неправильно указан год рождения Гумилёва, не верно сообщение, что он окончил Политехнический институт, не соответствует истине и производит очень курьезное впечатление указание, будто поэт «дрессировал крокодилов в Америке», хотя в действительности он не бывал в Америке и не выступал в качестве укротителя зверей). Кажется, давно пора понять, что нельзя смешивать анекдотов с подлинными фактами; для избежания ошибок и устранения фантазий в данном случае было бы вполне достаточно обратиться к энциклопедиям...
История русской поэзии на редкость богата, хотя и не слишком длинна. Но даже среди сокровищ духа, полных мысли и красоты, многие произведения Гумилёва принадлежат к прекраснейшим жемчужинам. Увы, как много людей, даже «образованных», даже «ученых», которым неизвестны именно лучшие страницы из истории русской культуры!
Не только творчество нашего поэта, но и его жизнь заслуживает пристального внимания. Если нашлось бы больше людей, подобных ему, то кровавый коммунизм никогда не добился бы успеха, и огромная страна была бы спасена от хаоса и гнусной тирании.
Своеобразна короткая и бурная жизнь Николая Степановича Гумилёва (всего 35 лет, 1886-1921).
Он родился в Кронштадте в семье флотского врача, потомка довольно старинного, но обедневшего дворянского рода. Быстро промелькнули Царскосельская гимназия, волнения, связанные с первыми выступлениями в печати («Путь конквистадоров», 1905), годы парижской жизни, когда Гумилёв учился в знаменитом университете (Сорбонна) и переводил изысканные строфы Теофиля Готье, историко-филологический факультет Петербургского университета, неудачный брак с А. Горленко <так> (известная поэтесса Анна Ахматова), ряд далеких заграничных путешествий, богатых опасными приключениями (Италия, Египет, Абиссиния, Центральная Африка, Сомали — в период 1907-1913 гг.).
В те годы Гумилёв приобретает известность, по крайней мере среди знатоков (стихотворные сборники «Жемчуга» и «Чужое небо» — 1910-1912), сотрудничает в журнале «Аполлон» и становится главою поэтической школы акмеистов. Не кончив университетского курса ни в Париже, ни в Петербурге, этот блестяще талантливый и глубоко-образованный человек, не нуждаясь в дипломах, по справедливости занимает одно из виднейших мест в плеяде деятелей русской культуры.
Как привлекательна фигура Гумилёва! Как он мужественен и мудр! Среди почти повального демократически-социалис-тического безумия, господствовавшего в предреволюционном русском обществе, окруженный пустыми мечтателями, фанатиками лжи, болтунами, неврастениками, Гумилёв смело ищет красоту жизни, восхищается грозным величием природы, размышляет о Боге, открыто показывает любовь к своему государю и к своей родине. Как верный паладин, он защищает русскую культуру от нападений со всех сторон, от злобных ударов писаревско-горьковского революционно-хулиганствующего нигилизма.
Грянула война 1914 года. И вот Гумилёв — доброволец на фронте, почти все время под огнем на передовых линиях. «Святой Георгий тронул дважды пулею нетронутую грудь». Ряд тяжелых боев и утомительных переходов, непрестанные труды и опасности, солдатский георгиевский крест, офицерские погоны, орден святого великомученика и Победоносца Георгия — вот жизнь поэта в годы войны.
Революция 1917 года застала Гумилёва за границей. Он был послан во Францию, а затем на Салоникский фронт. Многие тогда спасались из большевистского ада за границу. Гумилёв вернулся из-за границы в Россию для того, чтобы выполнить свой патриотический долг — бороться против иудобольшевистских поработителей родины.
Его муза не умолкла в грозе и буре великих потрясений. Об этом свидетельствуют стихотворные сборники «Колчан» (1916), «Костер» (1918), «Огненный столп» (1921), поэма «Мик» (1918), посмертно напечатанный сборник рассказов и т.д.
Однако талантливый поэт был прежде всего неустранимым бойцом. Формально — председатель Петроградского союза поэтов, он вел в действительности крупную подпольную антибольшевистскую работу.
В 1921 году Гумилёв был расстрелян ЧК за участие в заговоре Таганцева.
Пролилась «поэта праведная кровь», исполнилось его предчувствие: он умер «не на постели при нотариусе и враче», певец и воин окончил свой жизненный путь мучеником...
Каковы же главные особенности поезда Гумилёва? Какие темы его интересовали? Каково его восприятие мира? Гумилёв более, чем кто-либо другой, умел передать и «внутреннее» и «внешнее», соединить пластичность и яркость образов с глубиной философской мысли и искусством раскрытия сокровенных дум и чувств человека. Техника стихотворений изумительна; здесь и разнообразие неожиданных звучных рифм, и богатство оригинальных ритмов, и умение найти своеобразный эпитет. Стих Гумилёва энергичен, упруг, мужественен, хотя временами звучит напевно, когда этого хочет автор.
Гумилёв любил героически мощные или причудливо-таинственные образы прошлого. В своих «Капитанах» он воспевал тех:
Чья не пылью затерянных хартий, —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на изорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь.
«Помпей у пиратов» или «Каракалла» воскрешают фигуру древнего героя и странный облик своеобразного римского властителя эпохи упадка. Ничто не было более чуждым Гумилёву, нежели трусость и мягкотелость. Его душа:
Глас Бога слышит в воинской тревоге
И Божьими зовет свои дороги.
(«Пятистопные ямбы»)
Недаром поэт всегда хотел «быть стрелою, брошенной рукой Немврода иль Ахилла».
Гумилёва всегда восхищало грозное великолепие жизни. Его мужественная душа стремилась к подвигам. В наши кроваво-серые дни он хотел вновь пережить упоение возвышенной доблестью и благородной славой. Искренний порыв души звучат в словах:
Весело думал: если мы одолеем,
— Многих уже одолели мы,
Снова дорога желтым змеем
Будет вести с холмов на холмы.
Если же завтра волны Уэби
В рев свой возьмут мой предсмертный вздох,
Мертвый, увижу, как в бледном небе
С огненным черный борется бог.
(«Африканская ночь»).
Гумилёв имел право написать:
Но когда вокруг свищут пули,
Когда волны ломают борта,
Я учу их, как не бояться,
Не бояться, и делать, что надо.
(«Мои читатели»).
Он мог гордо воскликнуть:
Всем оскорбителям мы говорим — привет,
Превозносителям мы отвечаем — нет!
В стихотворении «Леопард» поэт увлекательно рисует пустыню:
Запах меда и вербены
Ветер гонит на восток,
И ревут, ревут гиены,
Зарывая нос в песок.
Он прославляет великую реку Нигер:
Ты торжественным морем течешь по Судану,
Бьешься с хищною стаей Сахарских песков,
Дышишь полною грудью в лицо океану,
С середины твоей не видать берегов.
(«Нигер»).
Какое упоение красою мира чувствуется в замечательной «Канцоне первой»:
И, вступая на кручи,
Молодая заря
Кормит жадные тучи
Ячменем янтаря.
Гумилёв был тонким и глубоким мыслителем. В чудесных образах он обрисовывает древнюю идею об изначальном че-ловеском «я», непосредственно связанном с вечностью, которое выше не только тела, но и души («Душа и тело»). Как выражает тело свою любовь к жизни:
Люблю в соленой плескаться волне,
Прислушиваться к крикам ястребиным,
Люблю на необъезженном коне
Нестись по лугу, пахнущему тмином,
И женщину люблю, когда глаза
Ее потупленные я целую,
Я пьяно, будто близится гроза,
Иль будто пью я воду ключевую.
И все же это тело — лишь «бледный отсвет сна». Мудро и прекрасно передает Гумилёв изменчивость даже наших глубочайших переживаний («Память»). Незабываема болезненная и вместе с тем иронически-реалистично истолкованная призрачность «Леса». Необычайно изящна тонкая усмешка в неподражаемом «Индюке»...
Мы дали лишь несколько беглых замечаний о жизни и творчестве Гумилёва. Грустно становится, когда вспоминаешь о судьбе этого талантливого поэта и выдающегося по мужеству и благородству человека. В течение двадцати лет творчество Гумилёва упорно замалчивалось. Сколько всякой дряни всплыло на поверхность! Какой-нибудь Жаров или Уткин почитались даровитыми поэтами, а о Гумилёве молчали. Советская «культура» процветала. Палачи и невежды по-каннибальски плясали над могилами лучших людей, издевались над прекраснейшими созданиями русского духа, забрасывали их грязью или нагло извращали.
Всякому злому делу приходит конец. Если русская культура не погибла в годы жидокоммунистического осмеяния и нигилистического отрицания, то она не погибнет и от сталинского «патриотизма». Русская культура не умрет; и память о Гумилёве не исчезнет. Для всех, кто по-настоящему любит и будет любить Русь и высокое искусство, поэт, воин и мученик — Николай Гумилёв — навсегда останется дорогим, благоговейно почитаемым образом.
___
* Н. Гумилёв. Избранные стихи. Одесса, 1943. Стр. 60.