“По воспоминаниям И. В. Одоевцевой (о степени достоверности которых имеются различные суждения), «Машенька» в стихотворении Гумилёва «Заблудившийся трамвай» первоначально именовалась «Катенькой»(1). Отсутствие упоминаемой редакции ставило это свидетельство под сомнение, однако публикуемое письмо (ИРЛИ. Р. 1. Оп. 5. Ед. хр. 586) подтверждает его правдоподобность.„
“(К эволюции акмеистической поэтики)
В 1910 году С. М. Городецкий, менее чем два года спустя ставший соратником Николая Гумилёва по акмеизму, язвительно отозвался о некоторых стихах нового сборника Гумилёва «Жемчуга», представлявших собой, по его утверждению, «образец того зоологического направления, которое приняла любовная лирика современности»1.„
“Глубокое преклонение Николая Гумилёва перед западно-европейской поэзией, особенно французской и англо-кельтской, конечно, вызвало у недоброжелателей ехидный вопрос: не лишился ли он чувства национальной поэзии, утратив живую связь с родными корнями, превратившись в “русского иностранца”?„
“1. Идея этих заметок пришла мне в голову тогда, когда я, работая над первым томом академического собрания сочинений Н. С. Гумилёва, разбирал варианты стихотворений, собранных под обложкой сборника «Романтические цветы» — как известно, эти стихотворения подверглись значительной авторской правке во второй, окончательной редакции сборника в 1918 году.„
“Установившуюся точку зрения на поэтику акмеизма мы понимаем как реакцию на предшествующий и уже оказавшийся в состоянии кризиса символизм1, во-первых, потому, что основные принципы этой поэтики слагались в тесной связи с творческим ростом Гумилёва (от его символистского ученичества к поэтическому самоопределению и самоутверждению самостоятельной поэтической позиции2, во-вторых, потому, что “В отличие от большинства модернистских течений, акмеизм скорее указывал направление развития поэзии, чем заключал его в определенные границы и рамки.„
“ Одну из своих главных задач акмеисты усматривали в том, чтобы противопоставить себя предшествующей литературной эпохе — эпохе "громких слов" и небывалой экзальтации. "Сразу взяли самую высокую, напряжённую ноту, оглушили себя сами и не использовали голоса как органическую способность развития", — писал позднее Осип Мандельштам, подводя итоги деятельности символистов (Мандельштам О. Э. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 264).„
“Появление трамваев как нового транспортного средства на улицах российских городов в начале XX века сразу же нашло отражение в художественной литературе, положив начало трамвайной теме, и породило «миф о трамвае» (Тименчик Р. Д. К символике трамвая в русской поэзии// Учён. зап. ТГУ. Вып. 754. Тарту, 1987. С. 135-143).„
