Содержание

Tam, kde své zuby cenila skála,

co řeka Elizabet protékala,

na samém kraji stál veliký hrad.

Na jeho cimbuří, na jeho střílny

sedali vyhublí ptáci divní,

přilétli krákat a prorokovat.

A dole pod hradem, pod branou jeho
byl brloh draka šestinohého,

drak s rezavou srstí bydlel v něm.

Hospodář sám byl černý, jak z dehtu,

a dlouhé drápy měl místo nehtů,

ocas vždy schovával pod pláštěm.

Skromný byl, třebas jak medvěd nežil,

sousedé věděli ihned, oč běží:

že to byl dočista ďábel sám.

Taky však oba sousedé jeho

měli v sobě cos podezřelého:

vlkodlak s hyenou bydleli tam.

Jednou si vyšli do širého světa,

vyli u řeky Elizabeta

a potom začali domino hrát.

Zatím čas ubíhal, ubíhal stále,

že vzklíčilo z kopřivy semínko malé,

a kopřiva vyrostla jako ten hrad.

To bylo dřív, než Adam vstal z hlíny,

byl na nebi Brahma, bůh docela jiný,

skrz prsty se díval na celou zem.

Tak pěkně se žilo a neznali bolu.

Jednou však v noci se vyspali spolu

hyena s havranem — vlkodlakem.

A podivné dítě pak spolu měli:

nebyl to pták ani kocour celý,

do spolku hned jako třetí byl vzat.

Sebrali se, jak zvyklí už byli
nad řekou zase líbezně vyli

a potom začali domino hrát.

A hráli a hráli a hráli den celý

jakoby přestat neuměli
ztřeštění už a udýchaní.

Jenomže synek to vyhrál všecko:

bezednou starou od piva bečku,

a ještě i pole i zámek s ní.

Nadul se, vykřikl na všecky strany:

«Kliďte se, vy už tu nejste pány!

Nechci se dělit nikterak!

Jen pro svou dobrou starou mámu

nechám zatím tuhletu jámu,

tam, kde svůj brloh míval drak.»

Večer po břehu Elizabeta
jel černý kočár do širého světa,
a v něm starý ďábel se odtud vez.

A za ním táhli ostatní známí,

ustaraní a nemocní sami,

kašlali, vyli přes celý les.

Někdo tam vzdychal, zlobil se, hádal,

ale už tenkrát se narodil Adam,
Adam se narodil v onen čas,

bůh Adama a Evu spas!

---

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Сказка» на Чешский язык.

Сказка

Тэффи

На скале, у самого края,
Где река Елизабет, протекая,
Скалит камни, как зубы, был замок.

На его зубцы и бойницы
Прилетали тощие птицы,
Глухо каркали, предвещая.

А внизу, у самого склона,
Залегала берлога дракона,
Шестиногого, с рыжей шерстью.

Сам хозяин был черен, как в дегте,
У него были длинные когти,
Гибкий хвост под плащем он прятал.

Жил он скромно, хотя не медведем,
И известно было соседям,
Что он просто-напросто дьявол.

Но соседи его были тоже
Подозрительной масти и кожи,
Ворон, оборотень и гиена.

Собирались они и до света
Выли у реки Елизабета,
А потом в домино играли.

И так быстро летело время,
Что простое крапивное семя
Успевало взойти крапивой.

Это было еще до Адама,
В небесах жил не Бог, а Брама,
И на все он смотрел сквозь пальцы.

Жить да жить бы им без печали!
Но однажды в ночь переспали
Вместе оборотень и гиена.

И родился у них ребенок,
Не то птица, не то котенок,
Он радушно был взят в компанью.

Вот собрались они как обычно
И, повыв над рекой отлично,
Как всегда, за игру засели.

И играли, играли, играли,
Как играть приходилось едва ли
Им, до одури, до одышки.

Только выиграл все ребенок:
И бездонный пивной бочонок,
И поля, и угодья, и замок.

Закричал, раздувшись как груда:
«Уходите вы все отсюда,
Я ни с кем не стану делиться!

«Только добрую, старую маму
Посажу я в ту самую яму,
Где была берлога дракона». —

Вечером по берегу Елизабета
Ехала черная карета,
А в карете сидел старый дьявол.

Позади тащились другие,
Озабоченные, больные,
Глухо кашляя, подвывая.

Кто храбрился, кто ныл, кто сердился…
А тогда уж Адам родился,
Бог спаси Адама и Еву!