Авторы
Виктор Яковлевич Ирецкий
Имя беллетриста Ирецкого (1882—1936) — автора воспоминаний о Н. С. Гумилёве — знакомо лишь узкому кругу литературоведов. Ирецкий начал печататься в 1906 г. и ничем не выделялся среди многочисленной пишущей братии начала XX века. Особого таланта судьбой ему отпущено не было, но работоспособность, целеустремленность, деловитость помогали ему держаться на уровне среднего писателя, отмеченного, впрочем, в 1910 г. Гоголевской премией Общества любителей российской словесности. Сотрудничая в бесчисленном множестве газет и журналов того времени — «Вестнике Европы», «Речи», «Современном Мире», «Солнце России», «Сатириконе» и других, он помещал там статьи, рецензии, очерки на злобу дня, рассказы. В 1916 и 1921 гг. в Петрограде вышли сборники его рассказов «Суета» и «Гравюры».
В 1918 г. Ирецкий вместе с Н. Волковыским и Б. Харитоном принял участие в основании «Дома Литераторов», где встречались и подкармливались в те голодные годы петроградские писатели и поэты. Посещал «Дом Литераторов» и Гумилёв.
В 1922 г. учредители «Дома Литераторов» в составе группы интеллигентов, отобранных по малопонятному признаку, были высланы из Советской России. Ирецкий, Волковыский и Харитон оказались в Берлине. Свободно владевший немецким языком Ирецкий развил в Берлине бурную деятельность: активно участвовал в создании «Союза русских журналистов и писателей», стал членом «Немецко-русского товарищества», «Союза немецких писателей и композиторов», принимал участие в работе русских издательств в Берлине и Париже, сотрудничал в русских эмигрантских газетах «Россия», «Звено», «Возрождение», «Дни», «Руль», «Сегодня», «Наш Век», выходивших в Берлине, Париже и Риге. Казалось, дела его шли неплохо, во всяком случае лучше, чем у многих российских литераторов в эмиграции. Но Ирецкий проглядел надвигающуюся опасность. Берлин постепенно, но со все возрастающей быстротой «коричневел». Друзья по эмиграции благоразумно и своевременно разъехались кто куда. Ирецкий остался. Было ему всего лишь 54 года. Причина его смерти осталась невыясненной. Оснований предполагать, что он окончил жизнь в концлагере, не имеется. Свою национальность Ирецкий скрывал, и среди товарищей по изгнанию предателей, кажется, не было.
Архив Ирецкого (в составе материалов Русского заграничного исторического архива) был привезен в Москву из Праги после окончания второй мировой войны. Находящиеся в нем воспоминания о Гумилёве были написаны в 1931 г. в Берлине. Ирецкий бережно хранил в своей памяти встречи и разговоры с Гумилёвым. Но следует сказать, что упоминаемую им в воспоминаниях «Петроградскую правду» Ирецкий, очевидно, не читал. Гумилёв был арестован 3 августа 1921 г., а 1 сентября в «Петроградской правде» было опубликовано официальное сообщение «О раскрытом в Петрограде заговоре против советской власти», и там, в перечне расстрелянных, значится имя Гумилева: «Гумилёв Николай Степанович, 33 л.*, б. дворянин, филолог, поэт, член коллегии «Издательства Всемирной Литературы», беспартийный, б. офицер. Участник ПБО**, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией группу интеллигентов, которая активно примет участие в восстании, получал от организации деньги на технические надобности».
Доказывать что-либо о принадлежности Гумилёва к заговору, само существование которого вызывает сомнение, — не наша задача. Нам остается лишь сказать спасибо Ирецкому за то, что он понял, какого поэта потеряла в 1921 г. Россия.
В 1918 г. Ирецкий вместе с Н. Волковыским и Б. Харитоном принял участие в основании «Дома Литераторов», где встречались и подкармливались в те голодные годы петроградские писатели и поэты. Посещал «Дом Литераторов» и Гумилёв.
В 1922 г. учредители «Дома Литераторов» в составе группы интеллигентов, отобранных по малопонятному признаку, были высланы из Советской России. Ирецкий, Волковыский и Харитон оказались в Берлине. Свободно владевший немецким языком Ирецкий развил в Берлине бурную деятельность: активно участвовал в создании «Союза русских журналистов и писателей», стал членом «Немецко-русского товарищества», «Союза немецких писателей и композиторов», принимал участие в работе русских издательств в Берлине и Париже, сотрудничал в русских эмигрантских газетах «Россия», «Звено», «Возрождение», «Дни», «Руль», «Сегодня», «Наш Век», выходивших в Берлине, Париже и Риге. Казалось, дела его шли неплохо, во всяком случае лучше, чем у многих российских литераторов в эмиграции. Но Ирецкий проглядел надвигающуюся опасность. Берлин постепенно, но со все возрастающей быстротой «коричневел». Друзья по эмиграции благоразумно и своевременно разъехались кто куда. Ирецкий остался. Было ему всего лишь 54 года. Причина его смерти осталась невыясненной. Оснований предполагать, что он окончил жизнь в концлагере, не имеется. Свою национальность Ирецкий скрывал, и среди товарищей по изгнанию предателей, кажется, не было.
Архив Ирецкого (в составе материалов Русского заграничного исторического архива) был привезен в Москву из Праги после окончания второй мировой войны. Находящиеся в нем воспоминания о Гумилёве были написаны в 1931 г. в Берлине. Ирецкий бережно хранил в своей памяти встречи и разговоры с Гумилёвым. Но следует сказать, что упоминаемую им в воспоминаниях «Петроградскую правду» Ирецкий, очевидно, не читал. Гумилёв был арестован 3 августа 1921 г., а 1 сентября в «Петроградской правде» было опубликовано официальное сообщение «О раскрытом в Петрограде заговоре против советской власти», и там, в перечне расстрелянных, значится имя Гумилева: «Гумилёв Николай Степанович, 33 л.*, б. дворянин, филолог, поэт, член коллегии «Издательства Всемирной Литературы», беспартийный, б. офицер. Участник ПБО**, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией группу интеллигентов, которая активно примет участие в восстании, получал от организации деньги на технические надобности».
Доказывать что-либо о принадлежности Гумилёва к заговору, само существование которого вызывает сомнение, — не наша задача. Нам остается лишь сказать спасибо Ирецкому за то, что он понял, какого поэта потеряла в 1921 г. Россия.
Н. В. Снытко