Шестое чувство
Прекрасна в нас влюбленная Муму,
Когда она у наших ног садится,
Тогда мы понимаем, почему
Измучавшись лишь, можно насладиться.
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать –
Лукавая Муму неудержима,
И мы ломаем руки, но опять
Трубою хвост и влажный носик – мимо.
Забыв метелки и совки свои,
Ведет ее Герасим на купанье,
И ничего не зная о любви,
Испытывает разные желанья.
А барыня, как партизан в хвощах,
Ревет в сознаньи своего бессилья,
Тварь скользкая, но с шалью на плечах,
Она Амуру обломает крылья.
Опять велит Герасима пороть,
Чтобы вожжою выбить безрассудство,
Но стоек дух – глухонемая плоть
Рождает орган для шестого чувства.
Когда она у наших ног садится,
Тогда мы понимаем, почему
Измучавшись лишь, можно насладиться.
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать –
Лукавая Муму неудержима,
И мы ломаем руки, но опять
Трубою хвост и влажный носик – мимо.
Забыв метелки и совки свои,
Ведет ее Герасим на купанье,
И ничего не зная о любви,
Испытывает разные желанья.
А барыня, как партизан в хвощах,
Ревет в сознаньи своего бессилья,
Тварь скользкая, но с шалью на плечах,
Она Амуру обломает крылья.
Опять велит Герасима пороть,
Чтобы вожжою выбить безрассудство,
Но стоек дух – глухонемая плоть
Рождает орган для шестого чувства.