Содержание

V dobách, kdy svět ještě kouzla znal,
země s nebem tajné měly síly,
často zázrak sám se udělal,
divý divoucí se objevily.

Zlatou Hordu, čínských rovin hluk,
na vše zapoměl drak okřídlený,
často hodil se mu k úkrytu
v půlnoc májovou sad opuštěný.

Někdy děvušky si vyšly ven
na měsíc se dívat mezi vrátky.
Chytil jednu rychlým pohybem,
vzlétl — a už divě hnal se zpátky.

Při měsíci dravém, kouzelném
pancíře měď hořela a plála,
dračí skřeky zněly nad lesem,
slova kovově se rozléhala :

«Neviděl jsem takých krasavic,
jako labuť bílých, s mléčnou pletí,
v zemích východních ni v zámoří,
jakživ nikde v celém širém světě.

Ani s jednou však jsem neletěl
v Lahore až k zámku ve svém dvoře
Mřely cestou — co už chladných těl
spadlo do vln Kaspického moře.

Na dně plném mořské havěti
tam jim, bláhovým, snad spí se lépe,
nežli v mohutných mých objetích
na knížecím loži velkolepém?

Často chlapci osud závidím,
co sedává pod zelenou strání,
při píšťale dívčí smích mu zní
odměnou za jeho žertování.

Slyšel Volga dračí křik a vstal,
podíval se zachmuřeně vzhůru,
tětivu na rohy napínal
z bělověžského starého tura.

---

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Змей» на Чешский язык.

Змей

Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами…

Позабыв Золотую Орду,
Пестрый грохот равнины китайской,
Змей крылатый в пустынном саду
Часто прятался полночью майской.

Только девушки видеть луну
Выходили походкою статной, —
Он подхватывал быстро одну,
И взмывал, и стремился обратно.

Как сверкал, как слепил и горел
Медный панцирь под хищной луною,
Как серебряным звоном летел
Мерный клекот над Русью лесною:

«Я красавиц таких, лебедей
С белизною такою молочной,
Не встречал никогда и нигде,
Ни в заморской стране, ни в восточной.

Но еще ни одна не была
Во дворце моем пышном, в Лагоре:
Умирают в пути, и тела
Я бросаю в Каспийское Море.

Спать на дне, средь чудовищ морских,
Почему им, безумным, дороже,
Чем в могучих объятьях моих
На торжественном княжеском ложе?

И порой мне завидна судьба
Парня с белой пастушеской дудкой
На лугу, где девичья гурьба
Так довольна его прибауткой».

Эти крики заслышав, Вольга
Выходил и поглядывал хмуро,
Надевал тетиву на рога
Беловежского старого тура.