Содержание

Translations

Kétszintes házak, már mind megrogyó,
És pajták, jószágudvarok,
S a vályunál libák fontoskodó
Gá-gája szüntelen gagyog.

Kertekben rózsa, sarkantyúvirág,
Kárászlakott halastavak, —
Rejtélyes földeden, orosz hazánk,
Ó udvarházak állanak.

Olykor delente zúg a rengeteg,
Szó hallik, fel nem fogható,
S a hang alapján azt sem értheted,
Ember vagy erdei manó.

Olykor dalolva jõ a körmenet,
Harangok kongnak szilajon,
A nép fut — a folyón megérkezett
A faluba a szent ikon.

Oroszhon Istenrõl ábrándozik,
S tûzrõl — füstjében angyalok…
Zászlók elõtt hittel hajolva, itt
Élik, mit múltjuk meghagyott.

A vendég új zekéjében feszít,
És büszkén a szalonba lép.
Tizennyolcéves lánya követi,
Lehajtva szõke kis fejét.

«Bár Natasámnak hozománya nincs,
Éhenkórászé nem lehet.»
A lány szeme elhomályosodik,
S parányi ökle megremeg.

«Apám nem engedi… az esküvõt
El kell halasztanunk ma még.»
Tán rossz a tóban, ott a ház elõtt?
Élnéd a sellõk életét.

Tavaszi sóvárgások idején
Táncolnak égi fellegek,
S megszédül tõlük ifjú, lány s a vén,
Emésztõ vággyal telve meg.

De az öregnek aranykupolás,
Fehér kolostor juthat itt,
A lánynak meg sátáni csábítás,
Amely ürességbe taszít.

Ó, zord varázslónõ, Oroszhonom,
Elveszed, ami a tied.
Fussak? De újra vágyom-e vajon,
Vagy élhetnék-e nélküled?

Az amulettektõl se válhatok.
Fortuna kereke, ne fuss!
A polcon, ott, ahol a pisztolyok,
Rousseau és báró Brambeusz.

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Старые усадьбы» на венгерский язык.

Старые усадьбы

Дома косые, двухэтажные,
И тут же рига, скотный двор,
Где у корыта гуси важные
Ведут немолчный разговор.

В садах настурции и розаны,
В прудах зацветших караси,
— Усадьбы старые разбросаны
По всей таинственной Руси.

Порою в полдень льется по лесу
Неясный гул, невнятный крик,
И угадать нельзя по голосу,
То человек иль лесовик.

Порою крестный ход и пение,
Звонят вовсе колокола,
Бегут, — то значит, по течению
В село икона приплыла.

Русь бредит Богом, красным пламенем,
Где видно ангелов сквозь дым…
Они ж покорно верят знаменьям,
Любя свое, живя своим.

Вот, гордый новою поддевкою,
Идет в гостиную сосед.
Поникнув русою головкою,
С ним дочка — восемнадцать лет.

— «Моя Наташа бесприданница,
Но не отдам за бедняка». —
И ясный взор ее туманится,
Дрожа, сжимается рука.

— «Отец не хочет… нам со свадьбою
Опять придется погодить». —
Да что! В пруду перед усадьбою
Русалкам бледным плохо ль жить?

В часы весеннего томления
И пляски белых облаков
Бывают головокружения
У девушек и стариков.

Но старикам — золотоглавые,
Святые, белые скиты,
А девушкам — одни лукавые
Увещеванья пустоты.

О, Русь, волшебница суровая,
Повсюду ты свое возьмешь.
Бежать? Но разве любишь новое
Иль без тебя да проживешь?

И не расстаться с амулетами,
Фортуна катит колесо,
На полке, рядом с пистолетами,
Барон Брамбеус и Руссо.