Teatras

Kalėjime ar bažnyčioj
Mes, nuo šventųjų lig latrų,
Aktoriai esam mažyčiai
Viešpaties Dievo teatro.

Dievą aukštajame soste
Džiugina mūsų vaidyba.
Puošnios jo mantijos klostės
Aukso žvaigždelėmis žiba.

Gera Visatos Karaliui
Ložėj šviesos stebuklingos.
Šypsos Švenčiausia Mergelė,
Skaito libretą palinkus:

„Kainui šiurkščiam būti dera,
Hamletui — blyškiojo veido...“
Pačią aukščiausią fanfarų
Pučia arkangelas gaidą.

Dievas, stebėdamas vyksmą,
Domisi pjesės veikėjais.
Gaila, kad Hamletui linksma,
Ašarą Kainas praliejęs!

Tai nukrypimas nuo plano!
Kad neardytų siužeto —
Skausmui, kurčiajam titanui,
Juos prižiūrėt patikėta.

Skausmas — puikus režisierius,
Scenoje viską jis seka.
Kas vaidmeny neištvėręs —
Negailestingai jis plaka.

Nėr kaip jo rykštės išvengti.
Rūpi apaštalui Petrui:
Kas, jei nebus galo šventei
Viešpaties Dievo teatro?

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Театр» на литовский язык.

Театр

Все мы, святые и воры,
Из алтаря и острога
Все мы — смешные актеры
В театре Господа Бога.

Бог восседает на троне,
Смотрит, смеясь, на подмостки,
Звезды на пышном хитоне —
Позолоченные блестки.

Так хорошо и привольно
В ложе предвечного света.
Дева Мария довольна,
Смотрит, склоняясь, в либретто:

«Гамлет? Он должен быть бледным.
Каин? Тот должен быть грубым…»
Зрители внемлют победным
Солнечным, ангельским трубам.

Бог, наклонясь, наблюдает,
К пьесе он полон участья.
Жаль, если Каин рыдает,
Гамлет изведает счастье!

Так не должно быть по плану!
Чтобы блюсти упущенья,
Боли, глухому титану,
Вверил он ход представленья.

Боль вознеслася горою,
Хитрой раскинулась сетью,
Всех, утомленных игрою,
Хлещет кровавою плетью.

Множатся пытки и казни…
И возрастает тревога,
Что, коль не кончится праздник
В театре Господа Бога?!