Содержание

Translations

当失去上帝宠爱的国家嚎啕大哭时
一群野蛮人不声不响地开进城市，
女皇将床铺摆在人头攒动的广场上，
赤身裸体的她翘首企盼冷酷的敌人。

承宣官 吹响号角，他们顺风冲向旗帜，
就像秋日里褐色的落叶，潮湿而腐烂。
华丽的东方丝绸与维拉布 堆在一起，
钢筋铁骨般的金色手臂在边上点缀。

女皇曾像荒无人烟冷酷的雪豹，
黑色的双眼塌陷，有着来自野外的吉运。
剧烈跳动的心脏在珍珠的帐幕下上升，
黝黑色的手腕与脚腕不停颤动。

她开始呼唤，如银色的诗琴声响起，
“从马背上下来，英雄们，带着马鞍和悬带！
无论在何时何地，你们都找不见孤独的妻子，
是谁的可怜呻吟声将盼望你们，将更令人愉悦！

从马背上下来，带着铜盔与钢甲的英雄们，
让锋利无比的钉子钉入穷人的身体，
你们的狂怒和忧伤灌满心脏
绛紫色的葡萄也将被染红。

很早以前我等着你们，强壮的，沉睡着的人们，
我幻想着，欣赏着你们营地的霞光。
走吧，胸膛中怒放的心花被苦难折磨，
承宣官吹响号角——不珍惜秘密珍藏的宝藏。”

银制的犄角被象牙装饰，
在铜盘子里奴隶们将承宣官拉出，
但北方的野蛮人皱起他们高傲的眉头，
将从前冰天雪地间的流浪回忆起来。

他们记起冰冷的天空与沙丘，
记起茂密丛林中鸟儿轻快的啁啾，
还有女皇绛蓝色威严的目光……
和慷慨吟诵女皇威严的吟游诗人的琴弦。

宽阔的广场人声鼎沸，光芒闪烁，
南方的天空张开星火的扇子，
但眉头紧锁的长官将口吐白沫的马儿勒住，
他从军队傲慢的冷笑声中朝向北方掉头而去。

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Варвары» на китайский язык.

Варвары

Когда зарыдала страна под немилостью Божьей
И варвары в город вошли молчаливой толпою,
На площади людной царица поставила ложе,
Суровых врагов ожидала царица, нагою.

Трубили герольды. По ветру стремились знамена,
Как листья осенние, прелые, бурые листья.
Роскошные груды восточных шелков и виссона
С краев украшали литые из золота кисти.

Царица была — как пантера суровых безлюдий,
С глазами — провалами темного, дикого счастья.
Под сеткой жемчужной вздымались дрожащие груди,
На смуглых руках и ногах трепетали запястья.

И зов ее мчался, как звоны серебряной лютни:
«Спешите, герои, несущие луки и пращи!
Нигде, никогда не найти вам жены бесприютней,
Чьи жалкие стоны вам будут желанней и слаще!

Спешите, герои, окованы медью и сталью,
Пусть в бедное тело вопьются свирепые гвозди,
И бешенством ваши нальются сердца и печалью
И будут красней виноградных пурпуровых гроздий.

Давно я ждала вас, могучие, грубые люди,
Мечтала, любуясь на зарево ваших становищ.
Идите ж, терзайте для муки расцветшие груди,
Герольд протрубит — не щадите заветных сокровищ.

Серебряный рог, изукрашенный костью слоновьей,
На бронзовом блюде рабы протянули герольду,
Но варвары севера хмурили гордые брови,
Они вспоминали скитанья по снегу и по льду.

Они вспоминали холодное небо и дюны,
В зеленых трущобах веселые щебеты птичьи,
И царственно-синие женские взоры… и струны,
Которыми скальды гремели о женском величьи.

Кипела, сверкала народом широкая площадь,
И южное небо раскрыло свой огненный веер,
Но хмурый начальник сдержал опененную лошадь,
С надменной усмешкой войска повернул он на север.