Niger
Térképemen én az unalomból rajzolt
Hosszúsági-szélességi hálózat alatt
Észreveszem, ahogy sötéten kanyargón
Szõlõvesszõként göcsörtös, kék vonal halad.
És a városok körötte: mind szõlõszem,
Bussza is és Homba és Timbuktu, a király,
Már hangzásuk is napfényes énelõttem,
Mintha dob dübögne, s álmom éled, visszaszáll.
De nem hiszem, hogy a mappa igazít el,
Hiszen az ostobaságnak is határa van!
Odaírták: Niger… Ó, királyi Niger,
Hogy sérthettek meg az emberek ily súlyosan!
Hol fenséges tengerként folysz át Szudánon,
Hol ragadozó homokkal vívod harcaid,
És mikor már közeledsz az óceánhoz,
Közepedrõl már nem láthatók a partjaid.
Rózsaszín pofái vízilovaidnak
Olyanok, akár cölöpre épült csoda-híd,
S a hajócsavarokat is széttörik vad
Krokodiljaid hatalmas farkcsapásai.
Ó, Niger terólad készítek másfajta,
Sosemvolt térképet, melynek örülhet a szem,
Helyezek a gyöngéd, zöldellõ atlaszra
Szalagot, aranybrokátból szabva, szélesen.
Vérszín rubinokat teszek alul, balra —
Ez a fémbõl öntött, furcsa istenek hona.
Emberkoponyákkal s elefántagyarral
Ki ásta el õket Benin horhosaiba?
Szokoto bozótosára, kissé jobbra,
Az atlaszra óriási smaragdot rakok, —
Gazdagok a falvak itt, vadászni jó, s a
Népük, mint madár, dalol, mind vígak, szabadok.
Arrébb halovány opált, amelyben titkok
Rejlenek, kék és piros lángok villódzanak,
S felidézi nékem a szongáji síkot
S a szongáji szultán házát: agyagfalakat.
És csodás gyöngyszemmel jelölöm meg
Timbuktut, fehér tetõk tündöklõ városát,
Meghökkenve száll a kánya is fölötte,
Látva sivatag szivében mimózák hadát.
Látva sok-sok barna, vesszõkarcsú lányát
(Balzsamoknál részegítõbb a leheletük),
S szökõkútjait s piros rózsák virágát, —
Költõiskolák a mestert övezik velük.
Afrika szive daloktól, lángolástól
Eleven, s tudom, ha olykor az ember fia
Álmokat lát, amilyent sohase máskor,
A te szeled hozta Õket hozzánk, Afrika.
Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Нигер» на венгерский язык.
Нигер
Я на карте моей под ненужною сеткой
Сочиненных для скуки долгот и широт,
Замечаю, как что-то чернеющей веткой,
Виноградной оброненной веткой ползет.
А вокруг города, точно горсть виноградин,
Это — Бусса, и Гомба, и царь Тимбукту,
Самый звук этих слов мне, как солнце, отраден,
Точно бой барабанов, он будит мечту.
Но не верю, не верю я, справлюсь по книге,
Ведь должна же граница и тупости быть!
Да, написано Нигер… О, царственный Нигер,
Вот как люди посмели тебя оскорбить!
Ты торжественным морем течешь по Судану,
Ты сражаешься с хищною стаей песков,
И когда приближаешься ты к океану,
С середины твоей не видать берегов.
Бегемотов твоих розоватые рыла
Точно сваи незримого чудо-моста,
И винты пароходов твои крокодилы
Разбивают могучим ударом хвоста.
Я тебе, о мой Нигер, готовлю другую,
Небывалую карту, отраду для глаз,
Я широкою лентой парчу золотую
Положу на зелёный и нежный атлас.
Снизу слева кровавые лягут рубины —
Это край металлических странных богов.
Кто зарыл их в угрюмых ущельях Бенины
Меж слоновьих клыков и людских черепов?
Дальше справа, где рощи густые Сокото,
На атлас положу я большой изумруд, —
Здесь богаты деревни, привольна охота,
Здесь свободные люди, как птицы поют.
Дальше бледный опал, прихотливо мерцая
Затаенным в нем красным и синим огнем,
Мне так сладко напомнит равнины Сонгаи
И султана сонгайского глиняный дом.
И жемчужиной дивной, конечно, означен
Будет город сияющих крыш, Тимбукту,
Над которым и коршун кричит, озадачен,
Видя в сердце пустыни мимозы в цвету,
Видя девушек смуглых и гибких, как лозы,
Чье дыханье пьяней бальзамических смол,
И фонтаны в садах и кровавые розы,
Что венчают вождей поэтических школ.
Сердце Африки пенья полно и пыланья,
И я знаю, что, если мы видим порой
Сны, которым найти не умеем названья,
Это ветер приносит их, Африка, твой!