年轻的圣方济修士

(世纪初西欧创立的天主教拓钵修会的修士。)

Ⅰ

被恶魔的波动环绕，
年轻的圣方济修士默不作声地就座。
他读着书，在书上作标记，
他的智慧充满困惑。

他认为，狭小的修士单居屋
比棺材更加令人沮丧，
他独自一人，寂寞，恐惧，
愤怒爆发在他的胸膛。

他英年早逝，对光明所知甚少，
但他知晓奇异的传闻
关于巨大星球可怕的力量，
关于全宇宙的秘闻。

但生活的一切使他厌恶，
没有痛苦，没有快乐。
金色的彗星在空中闪现，
倏尔将黑暗划破。

在他身后没有留下痕迹，
在天堂的间隙处消散，
这般饱满的，年轻有力的灵魂
在高墙之中无终地腐烂。

年轻的圣方济修士默不作声地坐着，
他垂下头颅，双手拖面，
他将书扔一边，没有作标记，
表现出十分绝望的苦痛。

“不，够了！他高呼道，我将开始活下去，
没有快乐，生命就不会衰弱。
任凭我忧郁的蛇蝎沉默失语，
我也不再将心折磨。

我从令人窒息的修道院高墙跑出，
如罪犯渴望自由一般，
不，我再也不用自由的、
崭新的命运换取羁绊。”

Ⅱ

伟大的神官正襟危坐，
枢机们拥挤地站成一团，
一位犯了重罪的少年犯，
也站在我们之间。

他原本打算从修道院逃脱
因有明白的罪证遭到逮捕，
但他有无惧苦难，自由的心，
他英勇无畏，彪炳千古。

看，他在集会上发表演说，
法官们内心不安，羞愧胆怯，
警卫们愤怒地抓起宝剑，
大神官吓得面色苍白。

“敢于将我审判的竟是奴隶！
是罗马教皇的仆人们
傲慢而放肆地决定
何人被逮捕的命运。

好吧！请判我烧死在火刑柱上，
请您夸耀自己的威严！
但请知晓，我的目光永不黯淡，
我永远不会垂下头颅！

我的死会招来新的战士，
招来勇敢坚毅的同伴们；
你们的不幸也将接踵而至，
黑压压地笼罩在你们身上！

我听说：在遥远的德国森林，
那里还是一片寂静，荒无人烟，
一位伟大的，高尚的僧侣，
点燃了正义的仇恨。

对生命的热爱在他心中熊熊燃烧！
他知晓少年时期的珍贵！
他没有应许天堂的极乐
而是应许世间的怡然自得！

你们的时代早已过去！
对人民的热爱你们也无可挽回。
驱散了仇恨，光明多么美好！
我们的自由也将多么安好！
别了！我将无所畏惧地走向断头台，
在我生命之上，你们自由自在，
可我不能再表达心中的言语，
任凭你们对它有所不满！”

Перевод стихотворения Николая Гумилёва «Молодой францисканец» на китайский язык.

Молодой францисканец

I

Младой францисканец безмолвно сидит,
Объятый бесовским волненьем.
Он книгу читает, он в книге чертит,
И ум его полон сомненьем.

И кажется тесная келья ему
Унылей, угрюмее гроба,
И скучно, и страшно ему одному,
В груди подымается злоба.

Он мало прожил, мало знает он свет,
Но чудные знает преданья
О страшных влияньях могучих планет,
О тайнах всего мирозданья.

Но все опостылело в жизни ему
Без горя и радостей света.
Так в небе, внезапно прорезавши тьму,
Мелькает златая комета

И, после себя не оставив следа,
В пространстве небес исчезает,
Так полная сил молодая душа
Бесплодно в стенах изнывает.

Младой францисканец безмолвно сидит,
Главу уронивши на руки,
Он книгу отбросил и в ней не чертит,
Исполнен отчаянной муки.

«Нет, полно, — вскричал он, — начну жить и я,
Без радостей жизнь да не вянет.
Пускай замолчит моей грусти змея
И сердце мне грызть перестанет.

Бегу из монашеских душных я стен,
Как вор, проберуся на волю,
И больше, о нет, не сменяю на плен
Свободную, новую долю».

II

Суров инквизитор великий сидит,
Теснятся кругом кардиналы,
И юный преступник пред ними стоит,
Свершивший проступок немалый.

Он бегство затеял из монастыря
И пойман был с явной уликой,
Но с сердцем свободным, отвагой горя,
Стоит он бесстрашный, великий.

Вот он пред собраньем ведет свою речь,
И судьи, смутяся, робеют,
И стража хватается гневно за меч,
И сам инквизитор бледнеет.

«Судить меня смеют, и кто же — рабы!
Прислужники римского папы
Надменно и дерзко решают судьбы
Того, кто попался им в лапы.

Ну что ж! Осудите меня на костер,
Хвалитеся мощью своею!
Но знайте, что мой не померкнется взор,
Что я не склоню свою шею!

И смерть моя новых бойцов привлечет,
Сообщников дерзких, могучих;
Настанет и вашим несчастьям черед!
Над вами сбираются тучи!

Я слышал: в далеких германских лесах,
Где все еще глухо и дико,
Поднялся один благородный монах,
Правдивою злобой великий.

Любовию к жизни в нем сердце горит!
Он юности ведает цену!
Блаженство небес он людям не сулит
Земному блаженству в замену!

А вы! Ваше время давно отошло!
Любви не вернете народа.
Да здравствует свет, разгоняющий зло!
Да здравствует наша свобода!

Прощайте! Бесстрашно на казнь я иду,
Над жизнью моею вы вольны,
Но речи от сердца сдержать не могу,
Пускай ею вы недовольны».