Гумилёв
Вот Николай Степаныч мчится
По Невскому, растерян, дик,
Морозной пылью серебрится
Его курьезный воротник.
Дивит зевак его оленья
Доха, лапландских плод ловитв.
Да, он рожден для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.
Ах, мало ль во “Всемирной” гурий
До герцогини вплоть самой: —
А он, каналья, просит бури,
Как будто в бурях есть покой.