Содержание

Чужое

На Надеждинской жил один
Издатель стихов,
Назывался он господин
Блох.
Всем хорош бы... Лишь одним он был
Плох.
Фронтисписы слишком полюбил
Блох.
Фронтиспис его и погубил.
Ох!

Труден издателя путь, и тяжел, и суров, и тернист,
А тут еще марка, ех libris, шмуцтитул и титул и титульный лист.
Книгу за книгою Блох отправляет в печать —
Издал с десяток и начал смертельно скучать.
Добужинский, Чехонин не радуют взора его,
На Митрохина смотрит, а сердце, как камень, мертво.

И шепнул ему дьявол однажды, когда он ложился в постель:
“Яков Ноевич, есть еще Врубель, Бердслей, Рафаэль”.

Всю ночь Блох фронтисписы жег,
Всю ночь Блох ех libris'ы рвал,
Очень поздно лег,
С петухами встал.
Он записки пишет, звонит в телефон,
На обед приглашает поэтов он.
И когда собрались за поэтом поэт,
И когда принялись они за обед,
Поднял Блох руку одну,
Нож вонзил в бок Кузмину.
Дал Мандельштаму яду стакан,
Выпил тот и упал на диван.
Дорого продал жизнь Гумилёв,
Умер, не пикнув, Жорж Иванов.
И когда покончил со всеми Блох,
Из груди его вырвался радостный вздох.
Он сказал: “Я исполнил задачу свою,
Отделенье издательства будет в раю —
Там Врубель, Ватто, Рафаэль, Леонардо, Бердслей,
Никто не посмеет соперничать с фирмой моей”.