«Весной 1917 года, после свершившихся в России перемен, сопровождаемых все усиливающимся разбродом в армии, Гусарский полк был частично расформирован, и Гумилёв подлежал переводу в стрелковый полк. Такая перспектива его явно не привлекала, и он начал хлопотать о переводе в состав Русского экспедиционного корпуса, воевавшего на территории Франции и в Салониках.»
«Дело в том, что точных сведений о том, где и как проводили то лето Ахматова и Гумилёв, нет ни в «Летописи», ни в других источниках. В то же время известно, что в последующие годы Гумилёв не упускал возможности повидать Анну в Севастополе или в Киеве.»
«Гумилев в Париже с 1906 г. Он не сошелся с Мережковскими и произвел не слишком хорошее впечатление на Брюсова. Тем не менее он с ним переписывается и с волнением следит за перипетиями «Огненного ангела», видимо как-то соотнося его со своей личной ситуацией — любовью к Анне Горенко: она кажется ему безвыходной, и в декабре 1907 г. он совершает попытку самоубийства.»
«Личные взаимоотношения и творческие контакты между Блоком и Гумилёвым имеют почти 15-летнюю историю, очень к тому же насыщенную весьма бурно подчас развивавшимися событиями.»
«3 апреля, как засвидетельствовано в хранившейся при Кронштадтской Морской Военной Госпитальной Александро-Невской церкви метрической книге, «у Старшего Экипажного врача 6-го флотского экипажа коллежского советника Стефана Яковлевича Гумилёва и законной его жены Анны Ивановой, обоих Православного исповедания, родился сын Николай.»
«Казалось бы, специалистами уже изучены, практически все архивные материалы и ожидать появления на свет новых фотографий поэта не приходится. Но оказывается, что при внимательном рассмотрении, немало «открытий чудных» могут принести домашние архивы соотечественников, владельцы которых, зачастую, не подозревают, что находящиеся в их распоряжении документы и фотографии имеют историческую ценность.»
«…Лет двадцать тому назад попросили меня сочинить предисловие к готовившейся тогда в крымском издательстве «Таврия» книге Черубины де Габриак (Е. И.Дмитриевой), куда составители — З. Давыдов и Вл. Купченко — включили все сочинения поэтессы, а также воспоминания современников и документы, словом, наиболее полный (на тот момент) свод текстов, связанных с этою, на мой взгляд, самой яркой мистификацией в истории русской литературы двадцатого века, да, пожалуй, и во всей ее истории, не только новейшей.»
«В жизни Николая Гумилева Африка занимала особое место. За свою жизнь он совершил четыре поездки в Северную и Восточную Африку, самой продолжительной из которых была поездка в Абиссинию в 1913 г.»
«Волошин не медлил ни минуты. Нужно было выбрать двух человек — самых доверенных, самых близких, которым можно было бы рассказать о происшедшем и которых можно было бы пригласить в секунданты. Этими людьми оказались для Волошина его близкий друг Алексей Толстой (который впоследствии стал его секундантом в ноябре 1909 года) — и… Николай Гумилёв.»